Фотографии из личного архива Тимура Дуйсенгалиева
Тимур Талашевич Дуйсенгалиев — один из самых опытных специалистов в туристской сфере Казахстана. Историк по образованию, он прошёл путь от преподавателя до руководителя «Компании Жибек-Жолы» крупного туроператора по приему туристов из-за рубежа, представлявшего Казахстан в Деловом Совете UN WTO (Всемирной Туристской Организации). Также в разные годы он работал в уполномоченных госорганах РК по туризму, возглавлял Департамент туризма профильного министерства, был заместителем председателя правления национальной компании «Kazakh Tourism» и руководил управлением туризма и внешних связей города Алматы. Мы поговорили о том, как План развития Алматинского горного кластера может раскрыть уникальный природный потенциал и какие вызовы стоят перед индустрией.
Как вы, человек с глубоким знанием алматинских гор и большим опытом в туризме, оцениваете идею комплексного развития горного кластера до 2029 года, включая создание современной горной и горнолыжной инфраструктуры?
Идея, безусловно, перспективная. Она обсуждается уже не первый год — по меньшей мере последнее десятилетие в профессиональном сообществе поднимается вопрос о необходимости модернизации действующих горнолыжных курортов и о создании связующей инфраструктуры между ними.
В последние месяцы мы наблюдаем достаточно ускоренный ритм обсуждений. Конкретно проект развития Алматинского горного кластера был вынесен на обсуждение в феврале под эгидой Министерства туризма и спорта, с привлечением Национальной палаты предпринимателей и экспертного сообщества. Мне также довелось участвовать в этих встречах.
Хочу подчеркнуть: никто не ставил под сомнение саму идею — она важна, она необходима. Но внутри неё есть ряд нюансов, о которых стоит говорить более открыто. Во время обсуждений экспертное сообщество указало на целый ряд недостатков в исходных подходах. Некоторые решения казались поспешными, не до конца проработанными — и мы предложили отложить реализацию, чтобы доработать проект с учётом экспертных рекомендаций.
Однако на сегодняшний день ситуация изменилась. Проект уже получил одобрение на уровне премьер-министра, маслихат города Алматы также дал согласие, в том числе на выделение средств из бюджета на подготовительные работы, разработку технико-экономического обоснования и старт инфраструктурных шагов. Причём приоритетной зоной снова обозначен район Кок Жайляу — хотя как раз этот участок вызывал наибольшее количество вопросов и в прошлом. Здесь принципиально важно подчеркнуть, мы не против связки существующих ГЛК канатными дорогами и строительства той же отельной инфраструктуры, где она существует или была раньше, на Чимбулаке, Бутаковке, Котырбулаке (турбаза Алматау, Пионер). Но мы как эксперты и налогоплательщики категорически против строительства ГЛК на Кок Жайляу и отелей в Кимасаре, потому что здесь проекты и бюджетное финансирование нацелены только на удовлетворение интересов частного девелопера.
В этой связи хотелось бы напомнить недавний скандал с выселением ребят из детского дома, который остановил лично Президент. Это недопустимая практика, когда на местах решения принимаются с таким цинизмом, что требуется вмешательство главы государства. В 2019 году Президент уже дал чёткое поручение: остановить проект застройки Кок Жайляу. Тогда он обратился лично к акиму Алматы с поручением прекратить спекуляции и провоцировать недовольство общественности города. Сейчас всё повторяется — и что, теперь нужно ждать второго вмешательства? Возникает ощущение, что здравый смысл в этих вопросах становится чем-то неактуальным. Хотя речь идёт о нашем общем будущем, о природе, которую можно потерять безвозвратно.
Что особенно настораживает — доработанный план, который, по заявлению правительства, должен был пройти повторное обсуждение, так и не был представлен ни экспертам, ни общественности.
В результате мы оказались в ситуации, когда решение уже утверждено кулуарно, протоколом премьер-министра, а городские органы власти уже начали реализацию. Настораживает, что подходы не меняются и Государство продолжает Слышать только в одном направлении...
Какие риски вы видите при реализации такого масштабного проекта, и на что, по-вашему, необходимо обратить особое внимание?
Горный туризм, особенно горнолыжный, активно развивается во многих странах — от Японии до США. Это мировая тенденция, и примеров достаточно, чтобы извлечь ценные уроки. Вместе с тем, такие проекты почти всегда сопряжены с серьёзными вызовами — техногенными, финансовыми, экологическими, социальными.
В этом контексте ключевым ориентиром должно стать устойчивое развитие. И здесь, по сути, ничего придумывать не требуется — уже существует свод принципов ЦУР, принятых на международном уровне под эгидой ООН.
Казахстан также является участником этого процесса, и при реализации любого крупного инфраструктурного проекта особенно важно следовать этим принципам. Речь идёт о реальной стратегии, где в приоритете безопасность, бережное отношение к природе, прозрачные процедуры и долгосрочная ценность.
К сожалению, мы сталкиваемся с ситуацией, когда ключевые вопросы остаются без ответа. Финансовая модель проекта не представлена. Оценка рисков — один из краеугольных элементов в любом современном инвестиционном проекте — также отсутствует. При этом ни одной независимой экологической экспертизы никто не видел. А ведь речь идёт о проекте колоссального масштаба — с заявленной суммой инвестиций около 600 миллиардов тенге, из которых две трети предполагается покрыть за счёт государственного бюджета. А это, по сути, деньги налогоплательщиков.
Создаётся впечатление, что всё свелось к формальному поручению сверху, которое автоматически запускается на реализацию без нужной проработки.
Мы, как представители профессионального сообщества — в частности, от имени авторитетного Kazakh Alpine Club — направили официальные обращения в адрес акима города, Министерства туризма и даже планировали написать в Администрацию Президента. Ответы, которые приходят, либо не содержат конкретики, либо противоречат уже публично озвученным решениям.
Например, с одной стороны, премьер-министр даёт прямое поручение приступить к подготовительным работам, с другой — местные органы власти утверждают, что «окончательных решений ещё нет». Это вызывает недоумение и серьёзные сомнения в прозрачности всего процесса.
Именно поэтому возникает множество логичных вопросов. Насколько устойчива сама бизнес-модель проекта? Где оценки рисков? Какими будут реальные экологические последствия? Сегодня в любой современной модели проектного финансирования предусмотрены оценка рисков и возможных сценариев развития. Но пока ни эти данные, ни обоснования, ни публичные расчёты нам не представлены.
Какие сильные стороны видите у этого направления в контексте туризма, городской идентичности и международного позиционирования Алматы?
Сама идея — воссоздать и развить горный кластер крайне важна и своевременна. Мы прекрасно понимаем, что мегаполис с почти трёхмиллионным населением неминуемо оказывает давление на окружающую экосистему. Люди всё равно будут ходить в горы — кто-то организованно, кто-то стихийно. И просто поставить забор и сказать: «Сюда нельзя», — бессмысленно. Такой подход ничего не решает и не даёт конструктивного ответа на вызовы.
Речь идёт о грамотно выстроенной системе управляемых туристских потоков, при которой не просто минимизируется ущерб природе, но создаются финансовые и организационные механизмы для её поддержки. Когда люди идут в горы по спланированным маршрутам, используют инфраструктуру, которая не нарушает хрупкий баланс экосистемы, и платят за качественный туристский продукт — эти средства могут и должны возвращаться в природоохранную работу.
Если всё организовано профессионально, часть средств от туризма может направляться на сохранение биоразнообразия, восстановление территорий, поддержание экотроп и научный мониторинг. Да, где-то экосистема теряет, но в другом месте она получает импульс к восстановлению. В этом и заключается принцип баланса, о котором сегодня так много говорят в рамках устойчивого развития.
Какие ошибки в реализации подобных проектов кажутся вам наиболее критичными, и как их избежать в казахстанском контексте?
Во многих странах уже были сделаны ошибки, когда в спешке застраивались природные территории, и в итоге горы превращались в очередную урбанизированную зону. К сожалению, в Алматы уже можно наблюдать последствия такой политики — предгорья практически застроены. И сейчас есть риск повторения этого сценария, только в более уязвимой высокогорной зоне.
Нас особенно тревожит логика некоторых инвесторов, которые, судя по риторике, хотят построить проект за счёт бюджета, получить две трети финансирования из государственных источников, а затем использовать эту инфраструктуру как коммерческую точку извлечения прибыли.
Алматы уже сегодня испытывает серьёзное давление из-за застройки предгорий. Фактически город задыхается — и это не метафора, а следствие конкретных градостроительных решений последних десятилетий. Если сейчас допустить перенос этой застройки ещё выше, в горную зону, последствия могут оказаться катастрофическими — и оценить их объективно смогут только независимые эксперты.
Мировая практика давно выработала оптимальный подход: в крупнейших национальных парках — в США, Канаде, Японии — всё, что представляет собой природную ценность, остаётся нетронутым. Турист приезжает за природой, за впечатлениями, за тишиной и гармонией. Всё, что может нанести ущерб — и шум, и мусор, и чрезмерная нагрузка — должно оставаться за пределами этих природных территорий. Там, где туристу необходимо переночевать, перекусить, взять в аренду оборудование — такие пункты размещаются строго в буферных зонах, за пределами особо охраняемых территорий.
Алматы как город обладает редчайшим природным ресурсом — непосредственной близостью гор к мегаполису. Почти трёхмиллионный город и высокогорные территории буквально соседствуют друг с другом.
Город сам по себе обладает колоссальным потенциалом как буферная инфраструктурная зона. В Алматы есть всё необходимое для приёма туристов — гостиницы, кафе, транспорт, прокат, точки общественного питания. Всё это может и должно оставаться внизу.
Если мы подойдём к развитию с умом, внимательно отслеживая влияние на природную среду и соблюдая принципы устойчивости, то у города появляется очень серьёзный шанс встать в один ряд с ведущими горными городами-курортами мира. Например, с Инсбруком в Австрии или Банфом в Канаде — где высочайший уровень инфраструктуры сочетается с бережным отношением к ландшафту.
Я бы, честно говоря, предложил отправить представителей наших городских структур в те же Инсбрук или Банф, чтобы на месте увидеть, как грамотно выстраивается туристская модель: технологичная, современная, но при этом глубоко экологичная и ориентированная на долгосрочный эффект.
Где вам самому больше всего нравится бывать в горах Алматы и окрестностях? Есть любимые маршруты?
Один из любимых маршрутов — классическая тропа на Мынжилки и Альпенград выше Чимбулака. Когда есть возможность, стараюсь идти именно туда — это близко, а по красоте и насыщенности маршрут совершенно не уступает более удалённым направлениям. Тем более по пути есть всемирно известный Альплагерь Туюк Су, где можно отдохнуть, перекусить и пообщаться с единомышленниками. Очень люблю тропы от Медео на Ким-Асар и Бутаковское ущелье с выходом на Котырбулак, Пионер и дальше. Это насыщенные, живые маршруты с красивыми видами и разными уровнями сложности. Малоалматинское ущелье — это, пожалуй, то направление, куда чаще всего тянет просто провести день в горах.
Иногда выбираюсь к Большому Алматинскому озеру — бываю там нечасто, может быть, раз в год, но место остаётся особенным. Указанные маршруты остаются доступными даже для тех, кто пока не имеет серьёзной физической подготовки, и в этом их настоящая ценность.
Вы много лет занимаетесь туроператорской деятельностью. Как сегодня чувствует себя рынок активного и горного туризма в регионе?
Алматинский регион сегодня действительно переживает туристский бум. Особенно это стало заметно в пост пандемийный период — спрос на путешествия восстановился стремительно, и Алматы в глазах международных туристов выглядит всё более привлекательным. Мы наблюдаем устойчивый интерес со стороны гостей из Индии, Китая, стран Ближнего Востока, Европы и даже Северной Америки.
То, что ещё несколько лет назад было скорее теорией — сегодня стало реальностью: город и регион сталкиваются с перегрузкой. Гостиничные номера найти сложно, особенно в высокий сезон. Аналогичная ситуация складывается с транспортом и логистикой — текущие мощности уже не справляются с возросшими потоками.
Если говорить о наиболее востребованных маршрутах, то в первую очередь это, конечно, Чимбулак и Медео. Далее есть варианты выхода на Пионер через Бутаковское ущелье и через Кимасар на пик Фурманова. Всё это формирует логичные связки и их развитие, включая реорганизацию бывших турбаз, даёт возможность задать новый стандарт для активного отдыха.
Тургеньское ущелье — ещё одна точка притяжения, особенно популярная среди местных туристов, но именно там особенно остро ощущается нехватка базовой инфраструктуры: разрушенные дороги, неподготовленные площадки. Потенциал большой, но без системного плана развития добиться результата не удастся.
Большое Алматинское озеро — направление, представляющее высокий интерес, но с точки зрения устойчивости там нужно действовать особенно аккуратно.
Я более 30 лет в этой отрасли и точно знаю — если нет комплексного планирования, велика вероятность, что вложенные ресурсы не дадут ожидаемой отдачи.
Дополнительно могу назвать Плато Асы, Горные курорты Ой Карагай и Акбулак, и, конечно, связка Чарынский каньон — Кольсай — Каинды, которую туристы всё чаще воспринимают как цельное маршрутное направление.
К сожалению, некоторые природные зоны в Алматинском регионе испытывают колоссальное антропогенное давление. Это уже территории, находящиеся на грани экологической перегрузки. Особенно тревожит ситуация на Кольсае: нагрузка выросла критически.
Между тем, в мировой практике есть очень хорошие примеры, как можно выравнивать потоки и делать туризм менее разрушительным. Франция столкнулась с аналогичной ситуацией: значительная часть туристов концентрировалась всего на 20% территории страны, в то время как остальные регионы оставались без внимания. Тогда была запущена стратегическая программа, направленная на перераспределение туристских потоков — её цель заключалась в том, чтобы раскрыть потенциал менее популярных направлений и равномерно «распределить» туристов по всей стране. Подобный подход необходим и нам. Это комплексная работа с регионами, инфраструктурой, и, что очень важно, с кадровым обеспечением. От уровня подготовки персонала — от тех, кто встречает туриста, сопровождает, готовит, обслуживает — напрямую зависит впечатление от страны.
Горы — это величайший ресурс, но вместе с тем и зона повышенных рисков. Именно поэтому фигура профессионального горного гида становится не просто вспомогательной, а ключевой. Это тот самый человек, который обеспечивает безопасность, выстраивает доверие и, по сути, открывает путь к международному туристскому сотрудничеству.
Когда иностранный турист выбирает горный маршрут, одним из обязательных условий становится страховка. Однако получить полис, соответствующий международным требованиям, невозможно, если в перечне сопровождения отсутствует сертифицированный горный гид. Сегодня в Казахстане такой системы нет. В результате туристы, интересующиеся Тянь-Шанем, обращаются к соседям — например, к сертифицированным специалистам в Киргизии, где соответствующая база уже выстроена.
Подготовка одного горного гида по международным стандартам — задача дорогая, в ряде случаев расходы составляют 50–60 тысяч долларов.
Однако здесь важно учитывать экономическую модель. Горный туризм — это не тот сегмент, где турист живёт в хостеле и питается на минимальные суммы. Это хорошо оплачиваемые туры, включающие качественное оборудование, трансферы, питание, страховку, а главное — профессиональное сопровождение. Значит, это прямой вклад в экономику: через налоги, услуги, рабочие места и экспорт турпродукта. Но без подготовки кадровых ресурсов ни о каком устойчивом горном туризме говорить невозможно. Нам нужно создать корпус профессиональных гидов — с лицензиями, с сертификатами, с международным признанием. Только тогда мы сможем открыть наши горы для тех, кто действительно ценит их.
Сегодня в горах можно встретить множество людей в неподходящей экипировке, без подготовки, без понимания, куда они идут. А вот создать реальные продукты — маршруты, которые соответствуют глобальным стандартам, — это уже стратегическая задача. Такой продукт можно продавать, можно масштабировать, можно превращать в системную индустрию.
Мы готовы вкладывать миллиарды в инфраструктурные проекты вроде канатных дорог, которые не всегда оправдывают себя. При этом в разы меньшие инвестиции могли бы закрыть кадровый дефицит и сформировать конкурентное предложение.
Во всём мире сегодня востребованы такие форматы: тишина, глубина, контакт с природой. Люди устали от перенаселённых городов. Они ищут уединения и подлинности. Казахстан способен это дать.
Джунгария — один из ярчайших примеров. Всего в нескольких часах от Алматы открываются локации с колоссальным потенциалом. Их нужно включить в турпродукт, довести туда инфраструктуру, подготовить персонал и дать понять туристу: вы здесь в безопасности, вас сопровождают лучшие специалисты, и вы получите опыт, которого не найдёте нигде в мире.
Как вы оцениваете текущую ситуацию с транспортной и наземной инфраструктурой?
Алматинский аэропорт крупнейший авиационный хаб региона Центральной Азии. Проектная мощность позволяет обслуживать до 14 миллионов пассажиров в год, и это наша сильная позиция.
Но одно дело — турист прилетел. Совсем другое — задержать его хотя бы на одну–две ночи, а ещё лучше — направить дальше вглубь страны. Для этого нужно срочно и системно развивать наземную транспортную сеть. Причём речь не о тур маршрутах выходного дня, где автобусы караванами выезжают только на выходные дни, а о регулярных, понятных и безопасных маршрутах с нормальной логистикой, с возможностью планировать поездку заранее, как в любой развитой стране.
К примеру, человек прилетает в Алматы, покупает билет на автобус и знает, что в среду или в пятницу, в определенное время отправится в тот же Чарынский каньон и Кольсай. По пути автобус останавливается в Тургене, Иссыке, других местах туристского интереса, что позволяет туристам свободно исследовать регион. Тогда Алматы станет настоящей точкой входа, откуда туристские потоки лучами расходятся по всему Казахстану.
При грамотной логистике можно выстраивать совместно с соседними странами взаимные потоки туристов через наземную инфраструктуру, включая автобусы и железную дорогу. Конечно, развитие железнодорожного сообщения — это перспективная история, но если смотреть на поведение путешественников в реальности, то большинство предпочитает автобусы. Причина проста: больше гибкости — можно выходить в пути, делать дополнительные остановки, маршрут становится более живым и адаптивным.
Именно поэтому крупные автобусные операторы могли бы сыграть ключевую роль. Не хватает маршрутов, которые начинались бы прямо у трапа аэропорта — чтобы турист мог, прилетев, сразу пересесть в автобус и доехать до Бишкека, Ташкента или в южные регионы Казахстана. Такие маршруты вполне вписываются в концепцию Шелкового пути и могут стать частью большого международного турпродукта.
Добавлю ещё вопрос санитарных условий на маршрутах. Мы не сможем построить привлекательную туристскую страну, пока на основных направлениях отсутствуют элементарные удобства. Доступные, чистые и работающие туалеты — это база. Если уже озвучены такие серьёзные цифры, как 600 миллиардов тенге на развитие горного кластера, логично хотя бы часть этих средств направить на то, чтобы создать сеть санитарных узлов.
Что следует ещё изменить, чтобы Казахстан стал действительно доступным и комфортным туристским направлением?
Проблема в том, что решения в сфере туризма нередко принимаются без участия самих представителей отрасли. Без тех, кто разбирается в туризме, это владельцы отелей, транспортных компаний, авиаперевозчики, туроператоры, образовательные учреждения, которые готовят специалистов для сферы туризма и др. В мире для этого создаются так называемые DMO, или Destination Management Organizations, то есть организации управления туристским направлением. Это может быть форма государственно-частного партнёрства, где профессионалы рынка совместно с госорганами региона/города формируют политику и стратегию и осуществляют их практическую реализацию.
Сегодняшняя структура несбалансированная. Министерство туризма и спорта, по факту, процентов на 90 занимается спортом. На туризм остаётся символическая часть. А между тем именно туризм способен принести устойчивый доход, международный интерес и развитие регионов.
Вот свежий кейс. Объявили «инвентаризацию туристских объектов Алматы» — бюджет проекта составил 109 миллионов тенге. Формальная цель — нанести объекты на карту. Но у нас уже есть «2ГИС», и любой предприниматель сам добавит свой объект, если хочет быть видимым. Зачем тратить бюджет — непонятно. А между тем эти деньги можно было бы вложить в санитарные узлы, в инфраструктуру маршрутов, в поддержку гидов.
Мы видим, что значительные средства уходят на масштабные презентации, нарисованные кем-то извне. Например, на недавней пресс-конференции Премьер-министр, говоря о застройке Кок Жайляу cослался на проект Superski.
Следует подчеркнуть, что название Almaty Superski как проект и бренд мы, профессионалы, разработали ещё несколько лет назад, по аналогии с Dolomiti Superski — только в контексте наших гор и наших подходов. Он включал и уважительное отношение к экосистеме, и развитие инфраструктуры. Но в официальных документах название вдруг появилось без ссылки на авторство, без логики, как будто это кто-то только что придумал.
Мы — эксперты, десятилетиями работаем в этих горах, знаем каждую тропу и каждый склон. Мы можем не просто нарисовать концепт, а точно сказать, где можно с минимальным ущербом поставить опоры тех же канатных дорог, где безопаснее прокладывать маршрут, как правильно распределить потоки. И у нас есть опыт, понимание и видение. Не нужно нанимать зарубежные компании вроде McKinsey или PwC для того, чтобы нарисовать презентацию. У нас достаточно своих специалистов, которые сделают это содержательно, глубоко и, главное, с учётом контекста. Ведь это нам здесь жить и работать.
Алматы сегодня стоит перед выбором: ускоренное развитие горного туризма или выверенная стратегия. Опираясь на опыт, Тимур Талашевич подчёркивает — расти важно осознанно, сохраняя баланс между амбициями и заботой о природе, ведь туристический потенциал у города действительно огромный. Ещё больше интервью и новостей по Алматинскому горному кластеру читайте в этом разделе.